Проходит несколько лет, переворачиваются альбомные страницы, и вот мы видим, как с открывшейся фотографии почти ощутимо струится печаль. Даже не печаль — скорбь. Огромные скорбные глаза, глядящие прямо в нас через мягкорисующий портретный объектив. Белый воротничок. Скрипка.
Интересна судьба этой фотографии: она была сделана в рижском ателье и висела там, рассказывают очевидцы, ещё много лет после этого, среди портретов актёров и других знаменитостей. Даже когда мальчик со скрипкой уже вырос. И когда он получил свою первую премию на конкурсе Королевы Елизаветы. И даже, когда семья уезжала в эмиграцию, с витрины ателье в центре города всё ещё глядел грустный ребёнок с таким наклоном головы, который то ли напоминает Младенца Христа, то ли вообще характерен для живописных произведений на священные сюжеты. Фотограф был мастер своего дела… рассказывают, что Рига в первые послевоенные годы была оазисом старого ремесленного мастерства посреди презирающей быт советской реальности.
Семейное предание говорит, что мальчик не хотел сниматься. Что он думал о скрипке у себя в руках, насколько случайно это скорбное выражение — уже никто никогда не узнает, но все, кто помнит Хиршхорна, в один голос говорят, что в детстве он хотел играть на фортепиано, а потом никогда не забывал и часто говорил об этом. Почему именно скрипка — у родителей спрашивали, а те отвечали, что скрипка удобнее — её можно брать с собой, чтобы заниматься на каникулах и в поездках.
