Май 1967 года. Брюссель. Конкурс имени Королевы Елизаветы. «Первая премия: русский скрипач Филипп Хиршхорн, 20 лет, — пишет пресса. — Он с ослепительной виртуозностью исполнил Этюд в форме вальса Сен-Санса и Первый концерт Паганини. Приз ему вручает Королева Фабиола». В газетах, на радио, на телевидении настоящий шторм. «Тысячи зрителей, миллионы слушателей (тех, кому не посчастливилось получить место во Дворце изящных искусств) внимали по радио виртуозным исполнениям. Нескончаемыми овациями сопровождается оглашение имён победителей. Трое лауреатов прыгают от радости. Восторженные зрители поднимаются, чтобы приветствовать долгими аплодисментами Филиппа Хиршхорна».
Газеты не скупятся на подробности. «За кулисами, в ожидании результата, маленькая группа будущих лауреатов, чтобы снять напряжение, импровизировала сумасбродный джем-сешн», — рассказывает одна из них. «Одежда тореадора подошла бы ему больше всего, — расписывает другая. – Как у тореро, у Филиппа Хиршхорна элегантное, кошачье, породистое изящество. Но даже если у него «бархатный» взгляд — как раз такой, чтобы очаровывать сеньор и сеньорин на площадях для корриды — то его славянское происхождение не становится от этого менее очевидным. Не потому ли, что у него высокие скулы? А вообще-то Филипп Хиршхорн, недавний триумфатор конкурса Королевы Елизаветы, орудует не шпагой, а, как мы знаем, смычком…».
«Филипп Хиршхорн должен был быть первым. За свою игру, за своё техническое совершенство. Он заслужил свою корону».
«У этого конкурса такая счастливая судьба, которой у него не было с самого 1951 года (Коган, Тео Олоф, Йорданов, Дукан), и он нас полностью удовлетворил».
«После объявления результатов Король и Королева, улыбаясь, знакомятся по порядку с каждым из двенадцати лауреатов. После смерти Королевы Елизаветы — это первый раз, когда бельгийские монархи были приглашены возглавить мероприятие, которому она дала своё имя».
